Рассказать ВКонтакте
Поделиться в Facebook
Поделиться в Однокласснике
Несколько дней назад мы публиковали историю о двух случаях, когда зимой по пути в деревню жителям встречались люди, иногда похожие на их соседей, и пытались сопровождать, а потом внезапно исчезали и путник порой обнаруживал себя совсем в другом месте.
Оказывается среди сельских жителей России такие случаи совсем не редкость. Им даже дали свое меткое название «завел и сгинул». В начале нулевых небольшую подборку таких случаев собрал российский исследователь аномальных явлений Алексей Прийма.
О. К. Курлыгина в письме, посланном Прийме из Архангельской области, рассказывала:
«Случилось это в январе 1998 года. Около полудня я шла по лесной дороге, возвращалась из поселка, где имелся продуктовый магазин, в свою родную деревушку, где магазина не было. Шла медленно, потому что висел у меня за плечами большой рюкзак, битком набитый продуктами питания.
Вдруг вижу — выходит из леса на дорогу какой-то высокий мужчина в овчинном тулупе и меховой шапке. Слышу, он кричит издали мне: «Пойдем со мной! Пойдем со мной!» На меня тут же что-то вроде затмения нашло. Свернула я, как последняя идиотка, с дороги в лес и поперлась по глубокому снегу следом за этим мужиком в тулупе.
Пропотела почти мгновенно. Тяжеленный рюкзак чувствительно давил на спину, а снежный покров в лесу — почти по колени высотой… Мужик в тулупе неторопливо идет, не оглядываясь, и время от времени покрикивает мне: «Пойдем со мной! Пойдем со мной!»
Ну, я и тащусь за ним как на незримой привязи. Чувствую, сердце вот-вот разорвется в груди от усталости. Пот заливает глаза. Не могу дальше идти! Приостановилась на мгновение и с отчаянием говорю вслух: «Господи, да что же это такое творится?» Едва произнесла эти слова, как мужик, топавший впереди меня, расхохотался и сгинул, словно в воздухе растаял. Ну и перепугалась же я!
К себе домой дотащилась лишь к вечеру. И тут же слегла, вся разболевшись».
Похожии истории были записаны фольклористом В. Зиновьевым.
«Мы как-то на покос поехали, два соседа, — так начинается одно из воспоминаний. — Пообедали там, отдохнули. Я потом в лес пошел… И вот что случилось после этого с моим соседом, который остался на поле один.
Подходят к нему два человека.
— Ты зачем пришел сюда? — спрашивают.
Он говорит:
— Да вот мы приехали на покос. Но надо нам сперва коры в лесу надрать и сушняка для костра нарубить.
А они ему говорят:
— Пойдем с нами. Мы тебе нарубим, все готово будет.
Пошли. Он идет впереди, а они — позади него. Вот они шли, шли, шли. Мой сосед думает: «Что такое? Куда же это они ведут меня?» Он взял да и молитву с перепугу вслух прочитал. А они в ладони захлопали, захохотали, и дым во все стороны от них пошел. Сгинули! Сосед бросился со всех ног бежать домой. Прибегает и кричит:
— Ой-е-е, что со мной было!»
Вот еще одна история.
«Мой свекор ездил в город продавать горшки, но все не продал. Едет оттуда домой. А навстречу ему попадается его кум и говорит:
— Заезжай ко мне.
Он поехал. Приехали. Он коня выпряг. Достал из кармана бутылочку, взболтал ее и говорит:
— Господи, благослови!
Едва сказал это, смотрит — сидит он в яме, снег кругом, ветер кружит, а все горшки побиты и по яме разбросаны. Ну, а «кум» куда-то исчез».
Другая участница отчасти сходного происшествия, деревенская жительница бабушка Павлиха повстречалась с нечистой силой, принявшей на сей раз образ не «кума», а ее родного сына. Это произошло во времена ее молодости — в годы Гражданской войны на Дальнем Востоке.
У Павлихи, было два сына, и оба они, совсем молодые, подростки, воевали в составе красного партизанского отряда против регулярных частей белой армии. Партизанский отряд обитал в землянках в глухой тайге. Павлиха регулярно носила в тайгу еду для своих сыновей.
Она встречалась то с одним из них, то с другим в заранее обговоренном месте. Сыновья приходили на свидания с ней за пакетами с едой по очереди. Одного из них звали Зенка.
Как-то раз пришла Павлиха на условленное место, заранее зная, что в этот день должен явиться на встречу с ней Зенка. Стала она кричать, подзывая к себе сына, прячущегося, как обычно в таких случаях бывало, где-то среди деревьев.
Вот ее дальнейший рассказ.
«— Зенка! — кричу. — Зенка!
Он отвечает:
— Я здесь. Иди сюда, мама!
Ну, я и пошла к нему. Иду, иду, а он все дальше, дальше и дальше уводит меня. И вот так я трое суток следом за сыном по тайге блудила. Потом обессилела, порвала всю одежонку на себе.
— Да ты что! — кричу Зенке. — Ты сколько еще меня водить будешь?!
И вдруг вижу — стою на скале! Туда — обрыв, сюда — обрыв. Боюсь пошевелиться! Обессилела совсем. И сидела там. Меня потом на четвертый день партизаны разыскали по следам моих лохмотьев, оставшихся в тайге на кустах.
Нашли и говорят:
— Ты что же здесь, мать, делаешь? Как ты попала сюда?
Я давай в ответ материть своего сына: так и так, мол, завел он меня сюда.
А партизаны удивляются:
— Ты что, мать, сдурела? Твой сын из нашего лагеря в последние дни вообще никуда не уходил…»
